Которому не статьи писать, а улицу
подметать. Причем поганой метлой. Меня вербовали в один московский
медиа-холдинг – в качестве обозревателя нового журнала. И после беседы с
директором милая 20-летняя девушка из кадровой службы вручила мне лист бумаги:
"Это ваш жоб-оффер. Поставьте, пожалуйста, здесь свою подпись". Тут
во мне сыграла семейная традиция. Дед в 30-40-е пару раз обживал тайгу по
распоряжению товарища Ягоды (далее – Ежова, Берия). И вывел из сего опыта два
постулата. Первый: советская власть — [цензура]. Второй: ничего не подписывай,
не прочитав.
В данном случае завет деда вступил в явный конфликт с победным шествием новой
эпохи. Потому как я не мог не только прочитать сей документ, но и понять, что
это за зверь такой – жоб-оффер. "Не знаете, что это? – поползли вверх
бровки девушки. — А как вы вообще собираетесь работать у нас с таким уровнем
развития?".
ИДИ ТЫ В ЖОБ-ОФФЕР
Парировать было нечем. На ее стороне — сокровенное знание этого загадочного
понятия, а на моей – только 20 лет работы в журналистике и докторская
диссертация, да и та пока незаконченная. И я ушел, палимый солнцем и стыдом.
Позже выяснилось, что жоб-оффер – это предложение о работе. Это мне разъяснил
старый однокашник из числа нового поколения менеджеров, делающих успешную
карьеру в преуспевающей корпорации. Однокашник показывал мне отремонтированную
с иголочки квартиру: "Тут у меня музыкальный центр, тут диван, тут
СВЧ-печь, а там будет стоять рефрижератор". "Чего там будет
стоять?" – удивился я, полагая, что целый грузовик в обычную московскую
квартиру не влезет. И евроремонт не поможет. — "Рефрижератор", —
объяснил бывший сокурсник покровительственно. – "Холодильник что ли?"
— наконец дошло до меня. — "Ну да, раньше было такое слово".
Я подошел к Владу и положил руку ему на плечо. "Послушай, старина, — начал
я проникновенным тоном. – Я смирился с тем, что ты работаешь чиф-файншнл-офи… в
общем, кем-то работаешь. Смирился, что ты занимаешься то ли подготовкой
бренчей, то ли анализом трендов. Смирился, что мы перестали вместе обедать в
нашем любимом ресторанчике и ты теперь ходишь исключительно на
"бизнес-ленч" и как людоед жрешь там что-то сырое под названием
"сашими". Я даже готов терпеть, что в твоем доме невозможно смазать
сосиску обыкновенной горчицей, а вместо этого ты подсовываешь зеленый пластилин
под именем "вассаби". Но "рефрижератор" вместо
холодильника…"
И ВЫРВАЛ ГРЕШНЫЙ МОЙ ЯЗЫК?
В предыдущем абзаце я попытался вместо "целый грузовик" написать
слово "цельный". Но мой компьютер не позволил. С зубовным скрежетом
он включал автоматическую программу транслита и вместо "цельный" у
меня выходило "Wtkmysq".
"А может в этом и есть сермяжная правда?" — тоскливо думал я после
четвертой попытки. — Может, русскому языку пора на свалку истории? Ну,
подумаешь, Пушкин, Толстой… Ну, подумаешь, бабушки и дедушки поймут своих
внуков только с переводчиком… Зато все получим по жоб-офферу и начнем
"арбайтен" по западным стандартам".
Как невинно сейчас выглядит то, что лет двадцать назад называли
"иностранщиной". Тогда вместо мышления мы вдруг получили
"менталитет", оригинальность и качество стали называть
"эксклюзивом", а образ – "имиджем". Даже появление
"франчайзинга" и его старшего брата "мерчендайзинга" теперь
вспоминается с умилением. Хотя тогда казалось, что это как минимум имена чертей
из 9-го круга дантовского ада.
Выяснилось, что все это было детским лепетом на фоне могучего сашими… — тьфу! –
цунами заимствований, которое превращает сегодняшнее общение русских
профессионалов в обезьяний цирк.
Недавно у меня в одной из редакций поинтересовались, в чем заключается
"хэви-контент" моей статьи. "Не знаю, — обескуражено ответил я.
– Вот идея вроде есть, стиль тоже, говорят, присутствует. Вот цифры, вот факты,
вот комментарии… А "хэви-контента"… боюсь, что нету совсем… А что,
сильно скажется на гонораре?"
Оказалось, сильно: без "хэви-контента" никак. И это у них все
рерайтеры и копирайтеры знают. С этой редакцией мы тоже расстались. Потому как
я объяснил, что всегда считал себя журналистом. К тому же, простите за атавизм,
русским журналистом. Плюс – отношусь к тому поколению, которое появилось на
свет немного раньше пейджеров и Виндус98. Мол, "рерайтеров" мы еще в
17-м году "контентом" по "ньюс-руму" гоняли.
А десять лет назад в одной конторе, ознакомившись с моей биографией, сообщили,
что по своим данным я идеально подхожу на место аккаунт-директора.
"Идеально – это правильно, это прям про меня, — радостно согласился я. — И
директором быть мне импонирует. В общем, я согласен. Только для начала
объясните мне одну вещь. Что такое аккаунт?"
Ныне я, как и огромное количество обитателей России, знаю, что такое
"аккаунт". Знаю и много других слов. Но хоть убей — не понимаю:
какого контента надо повально заменять русские слова англицизмами?
Почему "кадровика" надо обзывать "хэд-хантером"? Он от
этого умнее становится? Или работает эффективнее? Зачем вместо премии
выплачивать "бонус"? Он больше, чем премия? Если больше, то я
согласный…. Не больше? А чего тогда?.. А почему "тенденция" теперь называется
"трендом"? А марка – "брендом"? Который к тому же пол
России пишет через "э" — брэнд. Как приснопамятная пишущая машинка с
турецким акцентом в конторе "Рога и копыта".
Еще одно словечко вошло в обиход — "на аутсорсинге". Красиво!
По-русски – на подряде. Четко и ясно. У меня, например, сантехник работает на
подряде, когда в унитазе га… контент застревает. Но я боюсь, что если он начнет
ко мне "на аутсорсинге" ходить, то бутылкой я не обойдусь. Впрочем.
уже. Недавно унитаз хотел починить. Звонок. Открываю дверь и упираюсь взглядом
в лакированные ботинки. А над ботинками интеллигентное такое лицо без привычной
синевы. "Специалиста по фаянсу вызывали?" — поинтересовался владелец
лица с ботинками. "Чегой-то?" — слегка опешил я. "Вы унитаз
меняете?" — поморщившись от непонятливости клиента, холодно осведомился
сантехник. — "Я, да… а… это… где дядя Коля?" — "На пенсию
вышел", — ботинки проследовали в мой сорти… простите,
"дефикат-рум". "Ну все!" — понял я. – "Это мне дорого
обойдется". И точно – выложил за установку в два раза больше стоимости
самого унитаза. Хотя так и не понял, чем работа "специалиста по
фаянсу" отличается от дяди-колиной.
СЛОВЕСНЫЙ АПГРЕЙД
Оказалось, что отличается. Ибо "как вы яхту назовете, так она и
поплывет". Ибо, говоря словами героя Джигарханяна в "Собаке на сене":
"Дороже стоит граф!".
Например, предлагает вам некое учреждение провести обучение сотрудников. Как
ныне принято — однодневное: "мы все учились понемногу, чему-нибудь и
как-нибудь". Много за это дадите? Вряд ли. А если назвать это
"коач-сейшн"? Ага! "Коач-сейшн" — это вам не баран чихнул,
тут уж, понятно дело, придется раскошеливаться. А еще можно покормить обучаемых
в перерыве. Накладно? Можно плеснуть кофе с сушками и обозвать это
"брейк-кофе" — тогда обычное скупердяйство выглядит стильно и
современно.
И за апгрейд можно взять гораздо больше, чем за обычную переустановку
комплектующих. И "девелопер" выглядит куда почетнее (пардон –
эксклюзивнее), чем "застройщик". Потому как застройщики, шельмы, на
Руси спокон веку приворовывали. А девелоперы – они инвестируют. Совсем другой
колер.
Что мы имеем в сухом остатке? Погоня за иностранщиной постепенно теряет всякий
смысл и превращается в самоцель. А от специалистов часто требуется не подлинное
знание своего дела – будь то строительство торговых центров или установка
унитазов, — а владение заморским сленгом. Главное – глянец на фаянс навести.
Зато заимствования предоставляют широчайший простор для маскировки собственной
несерьезности и несостоятельности. Например, российские банки, наперегонки
раздающие кредиты по ростовщическим ставкам, озаботились дилеммой – то ли
больше клиентов охомутать, то ли проверять кредитоспособность заемщиков. И
придумали экспресс-проверку под названием "скоринг". Звучит солидно.
Но в отрыве от европейской практики, где за каждым клиентом стоят многолетние
кредитные истории, выглядит этот самый "скоринг" просто. В былые
времена его можно было понаблюдать на любом вокзале. Правда, под другим именем
– "наперстки". Потому как до уровня хотя бы кроссворда эта система
проверки никак не дотягивает.
Автор как-то проверил этот самый "скоринг" на себе. В крупном
торговом центре с интервалом в пять минут я подал заявки на одинаковый кредит в
два отделения одного и того же банка. "Скоринг" длился 20 минут. И по
прошествии этого времени в одном отделении мне сообщили, что "к сожалению,
в кредите вам отказано", а в другом – тут же выписали искомую сумму. В
обоих случаях у клерков были очень важные лица. Оно и понятно:
"скоринг" — дело серьезное.
Банки вообще
большие новаторы в деле усовершенствования нашего убогого языка. Чего стоит
словосочетание "визуальный андеррайтинг". Вам страшно? Мне – нет.
Потому как это значит, что 20-летнего клерка обучили "на глазок"
определять кредитоспособность заемщиков. Мол, если дядя пришел с грязью под
ногтями, в порванной тельняшке и с татуировкой "Здесь был Вася" на
левой ягодице – это "не наш клиент". И вообще, не девелопер он
никакой: наврал, подлец, в анкете.
Опять же из личного опыта: сижу в банке, заполняю вместе с кредитным экспертом
заявление на ссуду. Доходим до пункта "ваш месячный доход". Когда я
поставил "4,5 тыс. долларов", юный клерк снисходительно улыбнулся:
"Простите, но я вам не верю". – "Почему?" — искренне
удивился я, благо профессия моя весьма публична и доходы легко поверяемы. –
"А на вас кроссовки, — объяснил "визуальный андеррайтер". – У
меня зарплата 700 долларов, я и то туфли от Карло Пазолини покупаю". Тут
настала моя очередь улыбаться: "Дитя мое, поверьте, когда вы будете
зарабатывать больше 4 тысяч долларов в месяц, вам, возможно, будет глубоко
плевать от Карло Пазолини на вас обувь или от папы Карло"…
Вал заимствований породил еще один эффект: теперь мат в обычном российском
офисе – не роскошь, а средство связи.
Из прерогативы прорабов русский мат перешел в язык журналистов, финансистов,
биржевиков и проч. и проч. Потому как заимствования лишают нас всех нюансов и
эмоций родного языка. Судите сами: везде ныне устанавливают
"дед-лайн". Ну и что? Как понять русскому человеку, что уже наступил
не "просто дед-лайн", а "очень сильный дед-лайн"? А вот
если к слову "дед-лайн" добавить что-то вроде "Абанамат!",
то становится ясно: работу пора сдавать. Иначе бонусов не будет.
КАЖДЫЙ ПИШЕТ КАК ОН СЛЫШИТ
Полтора года назад мне пришлось по работе отправиться на Чернобыльскую АЭС. И
самым необычным, неестественным, аномальным там показались вовсе не вид
циклопического саркофага над печально известным 4-м реактором, не двухметровые
мутировавшие сомы в обводных каналах и даже не покинутые людьми городки в
"зоне отчуждения".
На
одном из участков дороги, среди мотков колючей проволоки и бетонных блоков КПП,
у которых дозиметристы в желтых куртках "слушают" выезжающие из
"зоны" КамАЗы, зажато строение с надписью "Duty free".
"Зону" пересекает украинско-белорусская граница и на этом участке
воздвигли магазин бесплошлинной торговли. Мол, все как положено в "большом
мире".
Только неясно, что выглядит большей мутацией.
И вот здесь и таится опасность. Любой психолог скажет, что название вещи или
явления в конечном счете влияет на их восприятие. Сломанный язык приводит к
сломанному восприятию мира. К сломанному менталитету, наконец, да простит меня
Даль.
Например, одна моя знакомая недавно сообщила, что она меня
"зафрендила". "Я щекотки боюсь!" — на всякий случай
предупредил я и поинтересовался, что это такое. Выяснилось, что наши блоги в
Интернете теперь соединены. И мы можем там "френдить". То есть
дружить. Потому что она много работает и дружить "в реале" не имеет
времени. Поэтому только "френдит". А для более интимных отношений у
нее "аська".
"Френдить" я отказался. Во-первых, лень писать "за
бесплатно". Во-вторых, как сказал бы сейчас поэт, "дружить бы рад —
зафрендиваться тошно". Что-то в этом есть неестественное. Как у модных
ныне стразов от Сваровски: хорошее имя для подделки.
………………………………………………………………………………………
КТО Я? ГДЕ Я?
Забавно, что апологеты "рускости" и "советскости", когда-то
рьяно бичевавшие "поклонников Запада", во многом оказались правы.
"Сегодня он танцует джаз, а завтра родину продаст". Мы думали, что
это смешно, а выяснилось, что в России это вполне реально. И есть куча людей,
готовых соглашаться и даже присоединиться к убийству родного языка.
Высокие слова? Да, это нынче – вне "трендов". Но почему-то не хочется
идти на "блокбастер" и жевать там "поп-корн". Лучше
посмотрю кино и съем кукурузу. И почитаю на досуге "Дом с мезонином".
Потому как боюсь, что в варианте "Коттедж с пентхаузом" мы что-то
потеряем. Что-то важное и нужное. На фоне которого опасность оказаться
"сырьевым придатком" Запада куда как менее неприятна. Потому что есть
опасность оказаться его "ментальным" придатком.
…Очень не хочется показаться ретроградом. Понятно, что язык – дело живое и ему
приходится меняться и впитывать в себя новое. Понятно, что когда-то
"трамвай" и "тротуар" казались надругательством над русским
языком. И автор вовсе не призывает вместо "алло" говорить в телефон:
"Внимаю". Но… Есть смысл все же хоть иногда задаваться простым трудом
– перевести на русский. …
P.S. Кто
знает, как отключить этот чертов транслит?
Ян Арт —
обозреватель журналов "Профиль" и "BusinessWeek Россия".
