|
Толстогузова (Иванова) Елена Степановна.
«…мы жили в Тугаске».
В Тугаске родилась, а крестили меня в Чимкиной, батюшка. Мне мама говорила, что из Тугаски в Чимкину таскали крестить тогда, там ближе. Крещёна.
...Сначала мы жили в Тугаске, а потом папа в Лемпино уехал работать председателем. В Сатариной жили. А потом оттудава вернулися, в Кушниково опять председателем колхоза был.
О доме и амбаре: «Там я торговала».
А потом я с 49-го по 53-й в Тугаске жила. Там я торговала, и на молоканке работала и бригадиром ещё. У меня дом-лавка была, вот счас Александры-то – этот дом, он в Тугаске же стоял. Тогда в прихожей-то масенький такой коридорчик у нас был, а тут магазинчик: полки, прилавок. А летом в амбаре торговали, вот эти амбары тоже <у Медведевой А. С.>, один амбар чистый был, белый, там тоже прилавки и полки были сделаны, и там все товары продавали, сюда <в Сытомино> на коне ездили за хлебом. Хлеб, масло, сахар был, всё, матерьял давали, ситчик, чё там просили.
...В 51-м я вышла <замуж>, с Толстогузовым в Сахалях две зимы жили. Я и в Сахалях ещё в магазине торговала, там ещё пекарня была, там вообще всё было в магазине.
«А колодца у нас ни одного не было».
...Тогда сколько домов-то в Тугаске было – вот наш дом был, Вохминых, Загнетаевских... домов десяток. А колодца у нас ни одного не было, всё зимой снег таяли, да с озера таскали. Ведь в Тугаске-то сор, на Ямско-то переходить, – высыхало, прорубь делали на самой речке там. Вот оттуда воду возили, и коров зимой поить туда гоняли. Даже на быках возили. Так же в сани по два быка запрягали и возили сено, навоз, воду. Не хватало лошадей, вот мы и запрягали быков.
О калмыках: «…телятам уши поотрезал».
...Тогда же в Тугаске жили и работали калмыки, калмыки возились с быками, они и обучали. И доярки-то были больше всё калмыки, русских-то всего там две доярки было – Закрякина была, да эта ещё... Их <калмыков> привезли, которы в Сытомино жили, которых в Тугаску. У меня Константин родился в 51-м, уже калмыки там были.
...Такой у них плиточный чай этот, сенной, какой ли он... как брусья, такой чай был, с молоком всё варили, пили. А тут Катаев дедка был, дак тот, один год на пастбище увезли телят – телятам уши поотрезал, там его за это в тюрьму садили. Исть нече было. Даже у коров последы собирал, варил. А жили они в колхозных домах.
...Потом калмыкам разрешили уехать домой, на родину, – оне все поуехали разом. У нас тогда бухгалтер в совхозе был – Жужаев Петро, а председателем Конев Филипп Семёнович.
Об объединении: «…в своём месте лучше было жить».
...Сытоминский колхоз был, дак, где вот счас Люба Осипова живут – на этом месте у них были конные дворы. А рогатый скот, свиньи – в Тугаске, там дворы были. И тоже всё у доярок вручную, свету ведь не было, всё с фонарями. Вот на звероферме только у нас «электро» было. Всё так, вручную жили.
...А когда это всё соединяли, колхозы-то, всё и закрыли тогда. Народу меньше стало. Каждому в своём месте лучше было жить. Тогда зарямские всё как-то нас поносили – Что вы, – дескать, – к нам переселились? Наш и Зарямский колхоз, Ямской колхоз, всех стащили, Сахаль...
О совхозе: «…начали директора меняться».
Тогда Курочкин был председателем <зарямского колхоза>, руководил, а потом Клим Ситников работал. А в совхозе-то первым директором был Кайдалов Александр Ефимович. Но он потом тоже заболел, уехал, после него начали директора меняться. После Туполева-то не Михаил Дмитриевич <Попов> был директором-то? Он же тогда председателем рабочкома был, а потом его директором ставили.
О звероферме: «Вот сколько Почётных грамот».
...В Сахалях была звероферма, в Ямском тоже, и здесь, в Сытомино, была звероферма. Вот тут, как к речке-то идёшь <к Маленькой>, в леске-то тут, стояла звероферма. А потом вот сюда всё стащили, в кучу, и зверофермы все стащили.
...Года 2 сначала поваром была. Гром <конь> там у нас был, дак вот когда нам возят корма на звероферму – всё на себе таскали. Михаил Дмитрич-то знает, работал с нами.
...Приплод-то я хороший получала всегда – по 4 щенка. Всегда план выполняла. Вот сколько Почётных грамот, всё есть. Каждый год передовиком была, получала выход большой. Когда Быков в отпуск уйдёт – я его бригадиром подменяла, Ваганов ещё у нас был бригадиром. Пушнины качество тоже хорошее было. И с пушниной каждый год я ездила сдавать в Омск. Шкурки хорошо у нас шли.
О лисицах: «…сама дешёва шкурка была – 154 рубля».
...Бракованные шкурки были. Самопогрызание было, сечение, где себе хвосты, холки
объедят. Их уже мы не сдавали, здесь, в кабинете у директора продавали. Раньше ведь сама дешёва шкурка была – 154 рубля. В первую очередь себя снабдят, потом уж... Туда-сюда шуровали шкурки. Брали, конечно. Как на Омскую базу везти – шкурки всегда сортировали в кабинете директора. Остаются шкурки, потом они собираются, начальство, оценяют – кака шкурка по сколько пойдёт, по цвету там, по сорту.
Эти шкурки мне больше всех доставались. Тут ходишь за зверями, да каждый год отправляли со шкурками в Омск. Мучаешься. Сюда самолёт прилетит, маленький, сядет. Пушнину сгрузим, в Сургуте заправится, да и до Омска. Тогда ведь маленькие самолёты, они холодные были, не было вертолёта тёплого-то.
«Чё она им помешала, звероферма?!»
...Мы уже бандировку сделали, основное стадо оставили. Раз – ликвидировать. И всё. Не надо стало. Тогда Быков был против, Ира <Быкова> была против, а тем не надо было, остальным-то, начальству. Звероферма-то у нас прибыльна была, убыточна она не была. Чё она им помешала, звероферма?!
...Сколько я там – 25 лет, больше, проработала. Нине годика не было – я пошла туда работать.
Фото:
У вольера. Это ручна у меня самачка была. Только вот она щенкам отъедала хвостики.
Это мы с Тоней Новосельцевой на крылечке.
Вот Люба (Осипова), я и Потыстьева... Вот Люба кака молодая была!
|
| 
|
|
