| 
| 
Мороз, сиянье детских лиц,
и легче совладать с рассудком,
и зимний день - как белый лист,
ещё не занятый рисунком.
Ждёт заполненья пустота,
и мы ей сделаем подарок:
простор листа, простор холста
мы не оставим без помарок.
Как это делает дитя,
когда из снега бабу лепит, -
творить легко, творить шутя,
впадая в этот детский лепет.
И, слава Богу, всё стоит
тот дом среди деревьев дачных,
и моложав ещё старик,
объявленный как неудачник.
Вот он выходит на крыльцо
и от мороза голос сипнет,
и галка, отряхнув крыло,
ему на шапку снегом сыплет.
И стало быть недорешён
удел, назначенный молвою,
и снова, словно дирижёр,
он не робеет стать спиною.
Спиною к нам, лицом туда,
где звуки ждут его намёка,
и в этом первом `та-та-та`
как будто бы труда немного.
Но мы-то знаем, как велик
труд, не снискавший одобренья.
О зимний день, зачем велишь
работать так, до одуренья?
Позволь оставить этот труд
и бедной славой утешаться.
Но - снег из туч! Но - дым из труб!
И невозможно удержаться.
Белла Ахмадулина `Зимний день`, 1960
|
|
