Игорь Иванович Бабанов

КАБИНЕТ

Вы здесь:

Игорь Иванович Бабанов / Блог / Первый металл планеты

21 января 2020, 06:51, автор - хозяин блога
Игорь Иванович Бабанов

Первый металл планеты

Вот уже девять тысяч лет длится эпоха металла. Трудом сотен поколений открыто почти 60 металлов. Сегодня металлы окружают нас повсюду: от лезвий бритв до бесконечных стальных рельсов, от гвоздя в стене до паутины проводов, миллионами километров опутавшей весь земной шар. Есть металлы, которые большинство людей никогда не видели: ученые получают их в лабораториях сложнейшим способом в виде пылинок окиси.
И как характер и внешность человека складываются и проявляются уже в первые дни его жизни, так и мы не сможем до конца понять всех закономерностей металлургии и ее истории, не изучив самых первых ее шагов.
Древние греки верили, что огонь вырвал у богов и подарил людям Прометей, за что и посвятили ему так много благодарных легенд. Ну, а кто же был «Прометеем металла»? Когда и где жил он? Какой металл принес он людям: золото, медь, а может, железо?
Когда!
Лег двадцать назад такого вопроса вроде бы не возникало. Дело казалось совершенно ясным: существовала внешне логичная, прямолинейно простая и поэтому столь привлекательная для многих схема ключевых открытий и достижений человечества: каменные орудия — изобретение керамики — знакомство с самородной медью — металлургия меди — металлургия бронзы — открытие железа.
«Первые изделия из металла, имевшие хозяйственное значение,— как сообщают авторы первого тома «Всемирной истории», вышедшего в 1955 году,— были изготовлены из самородной меди…Использование самородных металлов известно человеку с VI—V тыс. до н.э. Но начало века металла следует считать с IV тыс., когда в Передней Азии, Египте, Индии и других странах была освоена выплавка меди из руд. Период IV—III тыс.— это период энеолита...Второе тысячелетие до н.э...Важнейшим из производственных достижений были широкое введение и употребление бронзы (сплава меди с оловом)».
Последнее десятилетие нанесло жестокий удар этим стройным построениям. В пятидесятых годах нашего столетия английский археолог Джеймс Меллаарт приступил к раскопкам поселения Чатал-Уйюк в долине реки Конья на юго-западе Малой Азии. Рабочие разбирали слои так называемого докерамического неолита, которые датируются физиками по радиоуглеродным данным VII—VI тыс. до н.э., когда внезапно стали попадаться обломки мелких медных орудий и украшений. В эти находки было трудно поверить сразу. Ведь люди, обитавшие там девять-восемь тысяч лет тому назад, еще даже и не умели лепить горшки!
Прошло несколько лет раскопок, и коллекция чатал-уйюкских медных шильцев, проколок и колечек пополнилась. К тому же археологов ждал еще один сюрприз: из культурного слоя извлекли не просто металлическую находку, а кусочек медного шлака! Вот уж здесь поистине пришлось призадуматься историкам металлургии. Стало быть, в такой глухой древности уже знали выплавку металла из руд, а не просто употребляли самородную медь, как об этом авторитетно сообщали учебники первобытной истории.
Может быть, археологи столкнулись здесь с аномалией? Но в 1963 году на поселении Чайону-Тепези, уже на востоке Анатолийского нагорья, близ верховьев реки Тигр, снова в слоях докерамического неолита, датируемых столь же древним временем, американский археолог Брейдвуд обнаружил медные невыразительные проколки и кусочек медной руды — малахита. Так пришлось окончательно увериться, что первое открытие металла и металлургии произошло еще тогда, когда люди не знали даже глиняной посуды.
Где!
Этот так тесно связанный с предыдущим вопрос занимает археологов в той же мере, что и первый. «Примерно в одно и то же время в различных местах Азии, Северо-Восточной Африки и Европы...» — прочли мы с вами во «Всемирной истории». Но уж очень это приблизительно звучит, и читатель, наверное, согласится со мной, взглянув на нашу карту. Карта достаточно наглядна…
Е.Н. Черных. Первый металл планеты. «Наука и жизнь» № 7, 1968 (статья написана до открытия рудника Ай бунар в 1972г.)
vk.com/doc272062795_363540906

Рис.2. Поселения и святилища эпохи протометалла 9—7 тысячелетий до н.э. Красными точками обозначены памятники с древнейшими на нашей планете изделиями из меди.
Начало производящей экономики и период протометалла
Исходной, базовой моделью жизнеобеспечения всех палеолитических социумов — и не только Евразии — служили охота, рыболовство и собирательство. Такую модель в археологической науке обычно именуют присваивающей экономикой.
С началом окультуривания злаков и их регулярного выращивания, равно как и доместикации (приручения) животных — прежде всего мелкого и крупного рогатого скота, — нарастают признаки революционных изменений в исходной модели жизнеобеспечения. Такого рода технологически более развитые социумы в археологии относят уже к разряду культур с производящей экономикой. Когда же со скотоводством и/или земледелием в той или иной культуре оказывается сопряженной металлургия — или хотя бы лишь метало-обработка — то, как правило, говорят уже о комплексной производящей экономике.
Согласно прежней и, безусловно, господствовавшей еще недавно археологической парадигме все революционные преобразования человечества зарождались в Месопотамии. «Свет» с Востока, или же Двуречья, постепенно распространялся затем по всем «варварским» сторонам и окраинам Евразии, и обитатели этих областей старались по мере сил и возможностей усваивать азы живительных лучей. Современные исследования археологических реалий показывают, однако, что ситуация оказывалась несколько иной, а во многих случаях отличалась от прежних «виртуальных» представлений даже кардинально.
Так, наиболее ранние и весьма яркие признаки социумов с производящей экономикой были обнаружены не в Месопотамии, а севернее ее — в Анатолии. Черты некоторых анатолийских памятников 10—8го тысячелетий до н.э. ярче всего отразились в архитектуре — каменной или глиняной, а также в скульптуре (рис.2—4). Строго говоря, в археологии под термином «культура» понимается совокупность достаточно однородных и сходных по своим важнейшим характеристикам памятников — поселений или некрополей, распространенных по некоторой территории в определенный отрезок времени. Здесь же мы почти повсеместно встречаемся лишь с отдельными поселениями или же святилищами, и каждый из подобного рода памятников отличается от иных, даже соседних, чрезвычайно ярким и неповторимым своеобразием наиболее характерных признаков. По существу мы сталкиваемся с проявлением неких «точечных» технологических революционных взрывов, творцами которых представали относительно немногочисленные и в той или иной мере изолированные от соседей популяции. Специфическая культура в таких «революционных точках» могла существовать несколько столетий, но затем столь же внезапно «умирать», не оставляя после себя явных последователей.
Металлургическая революция 5-го тысячелетия и эпоха раннего металла
Сама металлургическая революция в Евразии вспыхнула довольно далеко от «сакральной» земли месопотамского Двуречья и даже Анатолии, где до этого прорывались и исчезали впечатляющие как специалистов, так и простых наблюдателей «точечные технологические взрывы». Металлургической колыбелью стали северные Балканы и Карпаты — регионы, прилегавшие в основном к среднему и нижнему бассейну Дуная. Знаковыми памятниками этой революции стали медный рудник Аи бунар в южной Болгарии (рис.5) и знаменитый «золотой» Варненский некрополь (рис.6).

Рис.6. Знаменитый некрополь 5го тысячелетия до н.э. в Варне. Золотые и каменные изделия из могил
Расчеты показали, что из щелевидных и глубоких разработок только Аи бунара древние горняки смогли извлечь примерно 30 тыс. т медных минералов, а из них выплавить не менее тысячи тонн меди. В могилах же кладбища на окраине Варны археологи обнаружили несколько сотен медных образцов орудий и оружия, а также до 3 тыс. золотых украшений. Тогда же — в 5м тысячелетии до н.э. — сформировалась первая в евразийской истории Балкано-Карпатская металлургическая провинция, где на площади до 1.5 млн км2 — от Балкан до Поволжья — распространялась медь, выплавленная из руд балкано-карпатских месторождений.
Формирование этой провинции обозначило уже начало великой эпохи раннего металла, история которой охватила время с 5го вплоть до рубежа 2го и 1го тысячелетий до н.э. За эти долгие четыре тысячелетия произошли четыре смены основных периодов, которые в археологии чаще всего именуют веками: медный (5е тысячелетие), ранний бронзовый (4е тысячелетие), средний бронзовый (3е тысячелетие) и, наконец, поздний бронзовый (с рубежа 3го и 2го до рубежа 2го и 1го тысячелетий до н.э., когда надвигался век столь проклинаемого Гесиодом поколения «железных людей»).
Как правило, старт каждого из периодов («веков») знаменовался, во-первых, своеобразным «взрывом» или же стремительным появлением блока инноваций в металлургической технологии. Сам взрыв оказывался практически всегда сопряженным с территориальным скачком в расширении пространственного ареала металлоносных культур, и кроме того, последнее непременно влекло за собой резкие перемены в этнокультурном полотне на огромных евразийских пространствах.
Во-вторых, практически всегда за каждым из такого рода пространственно-технологических рывков следовал иной, «спокойный», период, но уже пространственно-технологической стабилизации. Тогда технологические и этнокультурные «полотна» в Евразии словно застывали в неподвижности, либо перемены в деталях этих картин казались малозначимыми. По этой причине в каждом из веков можно было различать две более или менее равные
в хронологическом отношении части: взрыв и пространственный скачок с последующей стабилизацией. С принципиальным отличием от установленной последовательности мы столкнулись при изучении культур позднебронзового века.
Гигантский пространственно-технологический рывок и Великая пространственная стагнация
Динамика пространственных скачков территориального охвата металлоносных культур в Евразии представляет, пожалуй, для нашей темы особый интерес (рис.7).

Рис.7. Основные этапы и ареалы распространения металлоносных культур в Евразии с 9 по 3 тысячелетие до н.э.
В так называемую эпоху протометалла единичные памятники с редкими находками медных предметов были рассеяны по площади в 0.7—0.9 млн км2. Культуры медного века покрывали уже ареал до 3—3.5 млн км2; однако реально значимые металлургия и металлообработка охватывали тогда лишь территорию Балкано-Карпатской металлургической провинции на площади примерно до 1.5 млн км2. Ранний бронзовый век 4го тысячелетия привел к скачку до 6—7 млн км2. Средний бронзовый век, датированный рамками 3го тысячелетия, привел к территориальному росту до 10—11 млн км2.
Однако вся динамика предшествующих периодов выглядит весьма бледной на фоне гигантского пространственного взрыва в позднебронзовом веке. Тогда в пределах относительно краткого хронологического отрезка, включавшего финальные столетия 3го и начальные века 2го тысячелетий, тот взрыв накрыл общую территорию до 40—43 млн км2. Рост четырехкратный! При этом металлоносные культуры оккупировали всю южную и большую часть Евразийского континента.
Однако не менее 10—13 млн км2 (преимущественно северной, таежно-лесной и тундровой зон) оставались заселенными популяциями, культура которых отвечала облику истинно каменного века. Северные лесные народы либо почти ничего не знали о металле, либо обрабатывали его весьма примитивно.

Рис.8. Гигантский скачок в пространственном распространении металлоносных культур Евразии на рубеже 3го и 2го тысячелетий до н.э. Контур в центре ареала обозначает границы Степного пояса материка.
На фоне впечатляющих перемен века поздней бронзы внезапно предстает — для исследователей малопонятным и труднообъяснимым — феномен уже совершенно иного рода: Великий пространственный рывок (рис.8) порождает эпоху Великой пространственной стагнации. Эта неожиданная эпоха означает, что в течение последующих трех или даже трех с половиной тысячелетий территориальные рамки металлоносных высокотехнологичных культур с комплексной производящей экономикой оставались практически неизменными. Период территориальной стагнации растянулся вплоть до того рубежа, который многие историки предпочитают помечать 1500 годом (этот по цифрам слегка «округленный» год очень часто служит своеобразным и относительно удобным маркером начала Нового времени — ведь он почти совпадает со временем открытия Америки). Картина евразийской мегаструктуры застывает на очень долгий отрезок времени.
Но вот что при этом видится также весьма странным: Великая стагнация оказалась сопряженной лишь с территориальным охватом. Пространственная стагнация никак или почти никак не тормозила бурных процессов кардинальных
перемен как в технологии производств, так и в структурах социокультурной сферы металлоносных сообществ, оккупировавших тогда большую, южную часть Евразии...
Е.Н. Черных. Структура Евразийского мира на фоне геоэкологии после открытия металлов: Север—Юг. - Природа. 2011. №7. с.3-13
http://www.ras.ru/publishing/nature.aspx