Оставив смятение слабой пульсацией в памяти,
Слезу проливает холодный дождливый синдром.
Осенняя грусть ядовитыми письмами мятыми
Навеки в моём поселилась кармане грудном.
В них каждое слово доносится эхом из прошлого.
Зачем циферблат налипает на стрелки часов?
Листва устилается в огненно-рыжее крошево,
Становится пищей и прахом прощальным костров.
Кипит океан подсознания плавленным оловом.
И стрелки бегут депрессивные, делая круг.
Я только теперь понимаю, что прошлое сломано,
Что осень отныне не враг мне, а преданный друг.