Звук моей коснулся кожи. Пробежала дрожь по струнам.
Танцевал и извивался обезумевший смычок.
То ли сон, а то ли правда - бенефис был так задуман?
Затухал истлевший Запад. И огнем пылал Восток.
В нарастающем порыве звук пронизывает тело.
Кто рыдает, кто смеется, кто себя лупцует в грудь.
Все вокруг смеялось, пело. И ко всем чертям летело.
И уже нельзя не вскрикнуть, не хоть чуточку вздохнуть.
Что в руках умелых скрипка? И откуда эти звуки?
Это целый мир иллюзий и фантазий наяву.
Это слезы и улыбки. Повелительные руки.
Это звуки, что пронзили неба смело синеву.
В песне скрипки умирала и рождалась жизнь по-новой.
Скрипача любой прохожий, что зазря, благодарил.
То вытягиваясь стрункой, то согнувшийся подковой
Тот наяривал усердно, что живой совсем забыл.
Темп, мои лаская нервы, чуть смягчил порывы ветра.
Сбавив плавно обороты и смычок едва влача,
Мне скрипач с улыбкой беса из-под шляпы в синем фетре
Бросит взгляд колюче-грустный, но с печатью палача.
Звук моей коснулся кожи. Пробежала дрожь по струнам.
Танцевал и извивался обезумевший смычок.
То ли сон, а то ли правда - бенефис был так задуман?
Затухал истлевший Запад. И огнем пылал Восток.
