Эту проблему всё равно придётся решать, потому что она никак
не связана ни с плясками вокруг российских ресурсов «наших западных партнеров»,
ни, тем более, с их откровенно шизофренической агентурой на территории РФ,
воспринимающей Россию исключительно, как корм.
Главная угроза на сегодня – это используемая экономическая
модель, собранная в начале 90х по западно-европейским лекалам и под присмотром
заботливых инструкторов из НАТОвского разведсообщества.
Модель эта, будучи откровенно хреновой копией с оригинала,
больна всеми системными проблемами, что и вся остальная глобальная экономика.
Первая из них - финансовоцентричность при полном отсутствии обратной связи
между денежно-кредитной эмиссией и товарным производством, что порождает массу
пренеприятнейших последствий:
1) это и принципиальная невозможность погасить накопленные
долги, так как вся совокупная денежная масса меньше, чем совокупные долговые
обязательства;
2) это грандиозный и постоянно растущий инвестиционный
дисбаланс. На одной его стороне - "некуда вложить", на другой -
"невозможно привлечь", а проходит он свою терминальную фазу, когда
"нечего даже отжать"...
3) из отчуждения денег от экономики вытекает отчуждение
производительных сил от средств производства, потребителя - от средств к
существованию, населения – от возможности влиять на элиты, а элит – от
ответственности за результаты своей деятельности;
4) как логическое продолжение указанных проблем - пандемия
безответственности, ибо какой спрос с человека, у которого ничего нет и он ни
на что не влияет, а значит - ни за что не отвечает...
Всё это присутствует на Западе и, естественно, не может не
существовать в России, которая интегрирована сегодня не столько в глобальный
рынок, сколько в глобальные проблемы этого рынка.
То, что от этих проблем как-то надо избавляться, понимают
все. Споры идут только о способах и возможностях, которые условно можно разделить
всего на 2 категории:
1) Так, как это делают «наши западные партнеры»
2) Как-то по-другому…
«Наши западные партнёры» в условиях кризиса не балуют
публику разнообразием дебютов, перетаскивая в собственные карманы всё, что не
прикручено и публично хохоча над теми, кто поверил в неприкосновенность и
священность частной собственности в «цивилизованных странах». Объекты для
грабежа выбираются по примитивной и совсем не капиталистической методике – те,
что пожирнее и там, где меньше шансов получить по морде.
Глобальный рынок, медленно но верно превращающийся сегодня в
глобальный «гоп-стоп», богат приключениями, но имеет один, такой же глобальный,
недостаток, а именно - дикую конкуренцию, когда на один «золотой» претендуют не
менее четырёх «котов Базилио» и трёх «Карабасов-Барабасов». Их опыт в
«сравнительно честном отъёме чужих денежных знаков» кратно превышает
российский.
На фоне этих ветеранов мирового глобального паразитизма,
самые циничные и наглые российские олигархи блекнут, как «Запорожец» перед «Мерседесом»,
превращаясь на берегах Темзы и Потомака из акул бизнеса в безобидных хомячков,
которых можно гонять по всему глобусу драным веником, грабить, сажать и
подвешивать в ванной на шарфике…
Природа как бы говорит таким образом отечественным «купцам
первой гильдии» и коррупционерам 80го уровня: «Ребята, ну не ваше это! Чужие вы
на этом празднике жизни! Уважать вас тут начинают только тогда, когда вы
приезжаете на Т34 с ППШ, а все остальные варианты – откровенно мимо…»
Однако и внутри России – тоже совсем не всё однозначно.
Национализация средств производства, которая сейчас рассматривается многими,
как панацея от всех бед, вряд ли принесет ожидаемый эффект, потому что, глядя
на современных чиновников, хочется отобрать у них даже шнурки, не говоря уже
про колющие и режущие предметы. Про «честных, неподкупных, ежесекундно
пекущихся о благе народном, как о своем собственном» говорится часто и много,
но всё больше – как о единорогах или эльфах, про которых все знают, но никто
никогда не видел.
Если уж советская система, с ее монополией на поставку
информации в мозг населения и неограниченными ресурсами для пропаганды,
умудрилась воспитать чиновников, продавших всю державу за три копейки «нашим
западным партнерам», то откуда возьмутся сегодня честные и неподкупные
бюрократы – ума не приложу…
Эти проблемы отнюдь не типично российские и совсем не
субъективные (потому кризис называется глобальным и системным). Чисто
российским сегодня остается только гражданское общество с его настойчивым и
очень острым социальным запросом на справедливость, который постоянно
приобретает революционный окрас. Этим сразу же пользуются «наши западные
партнеры», инициируя массовые волнения и беспорядки, пытаясь расшатать,
развалить и ограбить, привычно переложив на Россию всю тяжесть собственного
кризиса.
Что делать?
Без смены производственных отношений ничего принципиально
поменять не получится, но называть революцией смену чиновников как-то даже
неприлично, особенно после бесценного опыта, накопленного в течении ХХ
столетия. Тогда особенно выпукло обозначилась зависимость огромной страны от
личности руководителя, с выбором которого очень не хотелось бы опять играть в
«повезёт-не-повезёт», ибо в случае неудачи может просто не хватить ресурсов для
исправления ошибок и откровенного вредительства.
Кто или что (кроме монарха и диктатора) может победить
пандемию безответственности на всех бюрократических этажах, окоротив финансовую
олигархию и заставив элиту работать на благо всего общества или хотя бы не
только на себя?
Размышления на эту тему привели меня к необходимости более
внимательно изучить традиционное общественное устройство русской цивилизации,
которая постоянно вынуждена была воевать на два фронта – и с внешним врагом, и
с внутренними коллаборационистами из собственной высокопоставленной элиты.
Никакого открытия тут я не сделаю, но акценты, типичные для
России и абсолютно нетипичные для «наших западных партнеров», хотелось бы
расставить и выделить.
1) Нигде, кроме как на территории России, так не
востребована общинность (по старому штилю - Miр) и так не отчужден от
гражданского общества аппарат власти.
2) Нигде нет такого явного разрыва между понятиями
справедливости, которая задается нравственными критериями отношений внутри
общины, и правилами поведения, задаваемыми государственными нормами.
Суровые климатические условия, крайне агрессивная внешняя
среда и бескрайние российские просторы, делающие центральную власть далекой и
недоступной, сослаться на которую еще можно, а опереться – крайне
проблематично, сформировали особую форму гражданского взаимодействия и
самоорганизации. Именно в кризисных ситуациях она демонстрировала потрясающие
адаптивные способности и защитные механизмы, позволяющие нашему народу выживать
в ситуациях, в которых любой другой народ просто прекратил бы своё
существование.
Традиционная русская общинность, столько раз громимая и
проклинаемая всякими властями, жива и сегодня, становясь практически
незаметной, когда “терпеть еще можно”, и неизменно включаясь на полную катушку
в случае реальной опасности, принимая на себя и распределяя по всему
гражданскому обществу те удары, которые гарантированно угробили бы каждого
отдельного индивида.
Способность наших людей в беде моментально сбиваться в
кучку, всегда удивляла и восхищала небратьев-англосаксов, которые традиционно
действуют прямо противоположным образом – запираясь в «свой дом – свою
крепость», переживая свои беды строго индивидуально и отталкивая «лузеров», от
которых одни неудобства.
Наши традиции другие - наличие проблем не аннулирует тебя,
как личность, в глазах твоих друзей, которым всегда можно «поплакаться в
жилетку» и получить как моральную, так и вполне материальную поддержку и
участие. О некоторых друзьях вообще вспоминаешь, только когда приходит
несчастье и ты, шаря вокруг в поисках опоры, неожиданно находишь их плечо…. На
Западе так не принято.. Есть адвокаты, страховые компании, психологи – вот
пусть они тебе и помогают… пока у тебя есть деньги… А как закончатся – «ноу
мани – ноу фанни»… Стрельнуть соль для ужина и «пятерку до зарплаты» – это
чисто отечественное «ноу-хау». А слова «толока» и “Miр” на современный
английский вообще не переводятся…
Поэтому сегодня, когда в США наблюдается массовый исход из
мегаполисов в ожидании апокалипсиса , каждый предпочитает спасаться индивидуально
:
Тревор Треллер (44 года), у которого на бедре закреплен
маленький Smith & Wesson 44 калибра, переехал на север Айдахо из
калифорнийского Лонг-Бича в прошлом году. Он недавно заплатил чуть менее $400
тыс. за удобный для обороны дом с тремя спальнями, располагающийся на 5 акрах
лесистой местности.
Не знаю, сколько продержится Тревор в своем "удобном
для обороны доме с тремя спальнями", если к нему заявится полсотни
вооруженных мародеров, но вижу, что только российское гражданское общество
сегодня обладает необходимыми инстинктами и навыками выживания, которые
остались нам от предков и которыми грех не пользоваться в критической ситуации.
Вот этот грех - невостребованность уже готовых к
употреблению антикризисных механизмов, заложенных в нас нашими предками,
пренебрежение накопленными навыками и знаниями, нежелание не то что применять,
а хотя бы изучать исторические примеры реагирования гражданского общества на
геополитичекие и макроэкономические вызовы, и есть та самая ахиллесова пята
России, которую обязательно будут искать в оптический прицел «наши западные
партнеры».
Так может быть не ждать, когда жареный бройлер очередной раз
долбанёт в причинное место, и прямо сейчас распаковывать это секретное оружие,
начиная с детального изучения «как это было», восстановления утерянных и
налаживания существующих горизонтальных связей между друзьями, знакомыми,
малознакомыми и совсем незнакомыми людьми, которые в час «Х» и сформируют
ячейки той сети, которая станет непробиваемой для фатальных ударов этого глобального
кризиса, грозящего перерасти в глобальную катастрофу. Во всяком случае, «наши
западные партнеры» уже года три, как что-то начали подозревать:
Бизнес-элита США массово увольняется и прячется в безопасных
местах в ожидании повсеместных гражданских беспорядков...
