Проходили ли вы
когда-нибудь морозным зимним вече
ром возле Казанского собора? Неправда
ли - потрясающее"
зрелище? В ярком свете
прожекторов, прорезающих тьму,
искрятся
и танцуют под хрупкую зимнюю музыку тысячи,
миллионы, нет - миллиарды снежинок. Веточки деревьев и
кустов покрывают тоненькие острые иголочки инея,
снег хру
стит под ногами, мороз
покалывает щеки. Но Валя не замечала этого. Выйдя на Невский проспект, она
легко и привычно лави
ровала между
людьми, сосредоточенно размышляя о том, что
ей нужно купить в магазине. Сейчас она сядет в метро, потом
- в универсам за продуктами, затем - на автобус и
домой. Приготовит себе ужин, съест его в одиночестве, посмотрит
телевизор, ляжет в постель... Ну и, конечно,
опять будет долго
плакать, прежде чем
заснет. И так - каждый день. Нет, ну конечно, она пыталась это изменить,
но это никогда не удава
лось.
завертелся из стороны в сторону.
Как только ей казалось, что
наконец-то, она не одна, что
она счастлива - как тут же
случалось что-то, и все ломалось,
рушилось, исчезало... И после
- было еще больнее, еще хуже;
наступающее чувство пустоты
каждый раз оказывалось в
несколько раз больше, сильнее,
чем было до этого. В последний
раз оно выросло до таких
угрожающих размеров, что уже
готово было поглотить Валю
целиком Но она была сильной, и
решила, что никогда больше не
позволит никому себя обидеть.
Она была слишком доверчивой, слишком открытой: если
люби
ла - то искренне и честно, если верила
- то всей душой, если
отдавалась - то
целиком. Но это было давно, очень давно. После того ее решения жизнь
Вали сильно поменялась. Да, это
в некоторой
степени помогло - она действительно оградила себя от переживаний, от боли, от
разочарований и расстава
ний. Она
ожесточилась, никому больше не доверяла, научилась
пользоваться людьми, и бросать их, когда они
становились ей не нужны, и уже никому не открывала свое сердце. Она стала той,
которую называют стервой. Да она стала стервой. Но это
было своеобразное средство самозащиты - она стала ко всем относиться
настороженно, так как слишком часто люди пользо
вались ее доверчивостью. Она закрыла свое сердце на боль
шой стальной замок, так как не хотела больше
чувствовать
себя ненужной, брошенной
игрушкой. Став стервой, она дей
ствительно
избавилась от всего этого, но она так и не смогла избавиться от самого ужасного
- от пустоты. От одиночества Снегопад усилился. Снег теперь валил
большими пушистыми хлопьями, ветер дул прямо в лицо. Валентина натянула
капюшон еще ниже, закрывая лицо. Она почти ничего не видела, опустив голову
вниз, она смотрела только под ноги. Ей было не до
Казанского собора и не до снежинок, так красиво кружащихся в свете
прожекторов. Валя совсем замерзла и прибавила шагу, как вдруг на всей скорости
на кого-то налетела, поскользнулась, и, падая, увлекла
его за собой. "С вами все э порядке?" - обеспокоено спросила
Валя, чувствуя себя немного виноватой из-за
случившегося. Но вместо ответа она услышала смех. Рассердившись,
обозленная
Валя попыталась встать, но, не
удержалась и опять свалилась в сугроб. Это вызвало новый взрыв веселого
смеха незнакомца Неожиданно для себя Валентина обнаружила, что тоже смеется.
На следующий день Максим ждал
ее там же. Она была так хороша - под этим своим нелепым капюшоном, вся замер
зшая, с
покрасневшими щеками, смущенной улыбкой... Он хотел увидеть ее снова. Вчера она
так быстро убежала, он даже не успел спросить, как ее зовут. "Вот
глупость, - подумал Максим,
- вроде уже
взрослый мужчина, а волнуюсь сейчас как ребенок.
Ну где же она?"
Валя увидела его издалека и сразу же узнала. Да и
могла ли она не узнать эту улыбку, этот глубокий смущающий взгляд,
красивые волосы... Валя посмотрела по сторонам в
поисках
пути к отступлению. Но было
уже поздно - он ее заметил
Максим возвращался домой Он
был в недоумении:
откуда столько холода и презрения? Что ее так
раздражает? Что он сделал не так? Нужно попробовать еще раз.
"А он оказался
настойчивым", - подумала Валя после
очередной "случайной"
встречи Что же ей делать? Обычно
после такого приема все отступали, что же еще
придумать? А придумать нужно обязательно, иначе
скоро она сломается, и
тогда
случиться непоправимое - она опять может окунуться в
этот страшный, опасный и очень увлекательный мир
чувств и .переживаний, которого она так долго сторонилась. Нет. она не
должна этого допустить.
Прохладным июньским вечером Валя спустилась к подруге
жившей этажом ниже. Она дружила с Иркой давно, еще с
детства Они всегда были неразлучны. - Привет! Можно к тебе
в гости? - Конечно, проходи. Ой, ты с шампанским!
Как здорово. По какому случаю будем пить? - спросила всегда веселая Ира,
проходя на кухню - Да вообще-то повода
особенно нет. Просто мне так хорошо, я так счастлива, что решила - а
почему бы нам
с тобой не выпить за то,
чтобы так было всегда? Знаешь, до Максима я ведь и не жила как будто. Все, что
со мной происходило раньше, сейчас кажется мне таким далеким, расплывчатым,
как будто все это было во сне Завтра исполнится полгода с тех пор, как мы с ним
познакомились. Казалось бы - подумаешь, полгода! А ты знаешь, за эти полгода
со мной произошло
столько, сколько не
происходило за всю жизнь! Эти полгода были для меня самыми счастливыми.
Понимаешь, эти полгода я жила1 У меня сейчас в голове не
укладывается - как я могла обходиться без Него, как могла существовать, когда
его рядом
не было Сейчас я уже не могу себе
представить жизни без
Максима, ведь
он и есть моя жизнь Ты знаешь, это так замечательно - ждать его по вечерам!
Вот я стою у окна, смотрю во двор и думаю о нем... Представпяю, как он
войдет - замерзший
и счастливый, как
уткнется в мою шею холодными губами,
улыбнется
и тихо скажет: "Я скучал..." И действительно, вот во двор
въезжает его машина, он аккуратно паркуется, я
слышу звук захлопываемой дверцы, вижу сверху его красивые, пышные воло
сы, смотрю, какой быстрой уверенной походкой
входит в подъезд...
Слышу звук
поднимающегося лифта (Ах1 Почему я так высоко
живу'), звонок, и вот - он, мой любимый, мой
ненаглядный, мой самый красивый, самый нежный, самый замечательный
мужчина
на свете1 Мой Максим!
Когда он спросил, как меня зовут, я ответила "Валентина". С того
самого момента он всегда звал меня "Тина". Нет, не Валя, как меня
звали все остальные, а именно Тина. Он един
ственный,
особенный. Ты знаешь, меня до сих пор бросает в жар от его взгляда, я до
сих пор смущаюсь от его улыбки, и по коже
приятно
пробегают мурашки от любого его, даже самого невинного, прикосновения. Я
так счастлива с ним! Один раз, в один из тех чудесных вечеров, которые мы
провели с ним вместе, я не выдер
жала и
разрыдалась в его объятиях, от избытка чувств. Сначала он
просто утешал меня, а потом незаметно и
ненавязчиво вывел на откровенный разговор. Мы разговаривали до утра. Я
рассказала ему все. Все о своей жизни, о своих чувствах, о разочарованиях.
Рассказала ему о том, как меня обманывали и бросали. Как, с
завидным постоянством, разбивались все мои мечты и
надежды. О том, как я боялась любить. О том, как стала стервой. Он
слушал, в основном, молча, а затем крепко прижал меня к себе и сказал: "Не
бойся, малыш! Я никогда не сделаю тебе больно, никогда Я
обещаю, я никогда тебя не брошу Мы всегда будем
вместе." Это
было потрясающе,
подружка, просто потрясающе! Я так люблю его!
Сегодня он приедет ко мне. Я счастлива! - Господи. Валя! Я вот
слушаю тебя и не перестаю удивляться - ты так
изменилась! Просто
расцвела. Я так
рада за тебя, дорогая... Вот и шампанское уже
почти закончилось. Может, по сигаретке? Они вышли на лестницу и
спустились в пролет между этажами к окну, которое
выходило на
проспект. Уже было
поздно, но на улице все еще было светло. Все-таки белые ночи - это здорово! По
проспекту шныряли машины. Но Валя смотрела только на небо - заходило
солнце, окрашивая его в
светло-розовый
цвет... - Господи! Боже мой! Валя, смотри сюда .
О, боже! Это., этого не может быть1 Валя перевела взгляд,
куда
указывала Ира. Внутри что-то
опустилось. На проезжей части стоял грузовик, а рядом искореженная,
изувеченная машина. Это была
машина Максима
- старенькая БМВ с неокрашенной дверцей
Сомнений не было. Рядом стояли люди, машина "Скорой помощи", ГАИ.
Ноги Валентины подкосились, ей стало трудно дышать. -
Ира. . Надо спуститься, посмотреть..., - безжизненным голосом проговорила
она. - я не могу Мне страшно. - Конечно, Валечка, ты
иди наверх, моя квартира открыта Посиди, успокойся. Может там
все нормально, не волнуйся... Я сейчас сбегаю,
все узнаю, иди
Ира уехала вниз на
лифте Валя тупо смотрела в окно. Нет, нет, нет!
Все хорошо, все нормально, он жив, он не разбился, он не мог разбиться,
не мог. Вдруг она увидела носилки. На них неподвижно
лежал человек. Это был Максим. Рядом с ним стоял врач, который спокойно
и неторопливо его осматривал,.. Господи! Они не торопятся, не несут его
в машину, не мчатся в больницу1 Неужели,,
неужели это уже бесполезно? "Нет, нет. он не мог умереть...",
-
твердила Валя, как безумная. Она
увидела, как подбежала Ира, как
на
ходу она что-то кричала. Врач повернулся к ней и что-то ответил.
Вдруг Ира упала. "Наверное, ей стало плохо,
и она потеряла сознание", - машинально подумала про себя Валя. Это
был конец Валя отвернулась, и прислонилась к стене спиной. Максима больше нет.
Она одна. Он не сдержал слова, он бросил ее. Как он мог!
Ведь он обещал, обещал! Бросил. Она оторвалась от
стены и
медленно побрела наверх.,.
Ира бежала обратно к дому.
Слава Богу, все обошлось1
Да он просто в рубашке родился
- всего лишь пара синяков.
Макс хотел сразу встать, но
врач настоял, чтобы он. на всякий случай, полежал пять минут. Все-таки удар был
очень сильным мало ли что... Бедная Валя, как она, наверное, сейчас пережи
вает1 Надо поторопиться, но на этот раз поосторожнее. Туда
Ира бежала так быстро, что поскользнулась на влажной траве
и упала Надо же было так грохнуться1 Наверное, теперь синяк
будет.
- Валя, Валечка! Он жив!
Слышишь, жив! - еще с лестницы
закричала Ира. Она стремительно
ворвалась на кухню, да так
и застыла в дверях Ей вдруг
стало очень, очень холодно, от
ветра, который дул из
открытого настежь окна...
|