Лето 1944 года, Белоруссия. Через
спаленное село, наступая на пятки
продвигающейся армии, шла батарея МЗА.
Батарея серьезная и заслуженная. 37-мм
зенитные пушки держали тогда самый
опасный диапазон высот -2,0 - 3,0 км и надежно
прикрывали переправы, вокзалы и аэродромы
от Фоккеров-190 до Юнкесов-88 . Мессеров,
и особенно Лаптежников, в тот год уже
почти не осталось.
Короткий привал
на развалинах деревни. Слава Богу -
колодец цел. Времени - едва набрать
фляжки и перемотать портянки. Единственная
живая душа щурилась на солнце на останках
сгоревшего сруба.
И этой душой был
рыжий котенок. Люди или давно погибли,
либо ушли в Полесье, от греха
подальше.
Пожилой старшина, докуривая
цигарку, долго смотрел на котенка, а
потом взял его и посадил на облучек.
Накормил остатком обеда, нарек кота
Рыжиком и объявил его седьмым бойцом
расчета. С намеком на будущую славу
уничтожителя мышей и прочей непотребности
в местах расположения, а особенно - в
землянках.
Молодежи лишь бы беззлобно
позубоскалить, безусый лейтенант тоже
не возражал, так Рыжик и прижился на
батарее. К зиме вырос в здорового рыжего
котяру со скромным, покладистым и честным
белорусским характером, чем и расположил
себе всех бойцов.
Во время налетов
вражеской авиации Рыжик исчезал,
неизвестно куда и появлялся на свет
только тогда, когда зачехлят пушки.
Тогда же за котом и была отмечена особо
ценная особенность, за непонимания
которой и получил в морду связист полка,
попытавшийся пнуть сапогом животное,
путавшееся у него под ногами.
А
особенность эту заметил наш старшина
- за полминуты до налета (и перед тем,
как смыться) Рыжик глухо рычал в ту
сторону, с которой появятся вражеские
самолеты. Все выходило так, что его дом,
был по ошибке или целеустремленно
разбомблен немецкой авиацией. И звук,
несущий смерть, он запомнил навсегда.
Такой
слух оценила и вся батарея. Результативность
отбоя редеющих атак противника выросла
на порядок, ровно, как и репутация Рыжика.
Во время войны никому не приходило в
голову послать в действующую часть
инспектора по чистоте подворотничков
и зелёности травы, по этой причине Рыжик
и дожил до апреля 45 года, до своего
звездного часа.
В конце апреля
батарея отдыхала. Было это толи в
Восточной Пруссии или Германии, я не
помню, да это и не важно. Война отгремела
и шла к концу. За последними фрицами в
воздухе шла настоящая охота, поэтому,
батарея МЗА ПВО просто наслаждалась
весенним солнышком и Рыжик откровенно
жал на массу на свежем воздухе, исключая
законное время приема пищи.
Но вот,
айн секунд, и Рыжик просыпается, даёт
шерсть дыбом, требует внимания и недобро
рычит строго на восток. Невероятная
ситуация ведь на Востоке Москва и прочий
тыл, но народ служивый и доверяет
инстинкту самосохранения . 37-миллиметровку
можно привести в боевое положение из
походного за 25-30 сек. А в данном статичном
случае - за 5-6 секунд.
Тишина, стволы,
на всякий случай наведены на восток.
Ждем.
С дымным шлейфом появляется
наш ястребок. За ним висит, на минимальной
дистанции - FW-190. Батарея вклинилась
двойной очередью и Фокер, без лишних
телодвижений воткнулся в землю за 500
-700 м от наших позиций.
Ястребок на
развороте качнул с крыла на крыло и ушел
на посадку, благо, здесь все базы рядом
- 10-15 км.
А на следующий день мы
встретили товарищей. Пришла машина
полная гостей и привезла летчика - грудь
в орденах, растерянный вид и чемодан с
подарками. На лице написано - кому сказать
спасибо? Говорит - как вы догадались
(долбанные ПВОшники), что мне нужна
помощь, да так оперативно? Да, чтоб так
точно в цель. Я вот вам, в благодарность,
портсигар привез, сало и подарки.
Мы
киваем на Рыжика - ему скажи спасибо!
Летчик недоумевает, думает, что его
разыгрывают. И старшина рассказывает
длинную версию истории, вы её уже
прочитали.
К его чести, на следующий
день лётчик вернулся с двумя кг свежей
печенки для Рыжика. И уже не шутил, угощая
кота, поверил и благодарил. Судьба
штука
тонкая.
Демобилизовавшись, старшина
забрал Рыжика с собой. А это значит, что
в Белоруссии и сейчас бегают разноцветные
потомки УКВ радаров. Это
была родина
старшины.
P.S.По правде говоря я не
верю, что лётчик привез только 2 кг
говяжьей печенки. Дед мой, Максим
Викторович, воевал стрелком на ИЛ-2.
Говорил, что кроме печенки должны были
привести спирта литра три-четыре минимум
и папирос.
|