Следы нашей жизни
Весьма безграничны -
Теряются в выси...
А мы... прагматичны...
(Из интернета)
Этот
зимний вечер в гимназии был особенным, потому что был юбилейным. В кабинете
литературы тоже все напоминало о том, что в стенах гимназии обучалось очень
много мальчишек и девчонок. Фотографии, фотографии кругом, рисунки,
разноцветные шары, альбомы, детские стихи, бутылка шампанского, в которой виднелись
записки с пожеланиями. Написаны они
давно, и вот теперь настала очередь разбить
эту самую бутылку и прочитать, что же сбылось из того, о чем мечтали выпускники
много лет назад.
Кабинет находился на третьем этаже,
со второго, где расположен актовый зал, звучала музыка. Праздничное, особое
настроение, ностальгия по счастливому детству, встреча со школьными друзьями, с
которыми много лет уже не виделись, встреча учителей с повзрослевшими
учениками, многие из которых стали уже не только папами и мамами, но и
бабушками и дедушками… Шум, гам, песни, смех…Бывшие выпускники переходили из
класс в класс и вспоминали смешные истории, школьные проказы. Казалось, в
атмосфере и уюте гимназического торжества витает
не только любовь к друзьям детства, не только
радость долгожданной встречи с учителями, но и тот особый дух сопричастности с
детством, с школьным детством! Господи, а сколько воспоминаний! Смешных,
грустных… И первая пятерка, и первая двойка, и сорванный кем-то урок, и первая
любовь…
В
кабинете литературы сдвинули столы, выставили снедь, девчонки расстарались:
салаты привезли, котлетки, отбивные, а в
центре стола ярким пятном выделялись оранжевые
апельсины;
зимой у них особый цвет,
может быть , потому, что они дождались своего праздника - удивить среди
заснеженной, холодной зимы.. Много лет назад, в том, далеком школьном детстве,
о них и мечтать не могли.
Откуда-то
появилась гитара - запели, сначала недружно, потом все более сплачиваясь в
единый голосовой ритм. Передо мной сидели экономисты, военные, строители,
медики, фермеры… -
у каждого из них своя
жизненная тропа. Они уже состоялись как личности, многие живут в большом
городе, а те, кто остался в родном городе или селе, уже имеют дома, посадили
свои «жизненные» деревья и воспитывают детей.
Словом, все как положено. И жизнь, интересная, насыщенная событиями,
продолжается.
Разговоры
в основном крутились вокруг детей, работы, сбывшихся или несбывшихся надежд и
мечтаний. Вспомнили о бутылке шампанского с задуманными желаниями.
-Ну, что… разбиваем? – спросила я.
-Конечно, - хором ответили
мои послушные выпускники.
Бутылка
разбилась не сразу: то ли ударили слегка, то ли по какой еще причине, но только
с четвертого раза она раскололась на три части. И один из осколков, будто
рваной раной, зиял на белой скатерти стола. Я почему-то несколько минут с
дрожью в теле смотрела на этот острый осколок. Но гитара зазвучала снова.
Наша бывшая староста класса,
правильная, красивая Леночка, стала разворачивать поблекшие
листки, наспех вырванные из тетради много лет
назад и неровно разорванные на клочки. Мы сгрудились вокруг нее, но Леночка
строго так сказала -
у нее
начальственные нотки в голосе так и остались, она и во взрослой жизни стала
руководителем:
-
Сядьте на свои места, а я буду зачитывать каждый листок. А вы попытайтесь
угадать, кто это пишет. Договорились?
-Договорились! – нестройно закричали мы и приготовились
внимательно слушать.
А Лена, теперь уже начальница Елена
Владимировна, читала медленно, чуть прищурившись: «У меня обязательно будет
трое детей. А я хочу стать воспитателем: детишек люблю!»
- Это
же наша Наташка! Рассказывай, что у тебя
сбылось, - класс сразу угадал, кто это написал.
Наталья
засмущалась, потом
кокетливо улыбнулась
и с гордостью ответила:
-
Все уже сбылось: муж хороший, дом своими руками поставили, конечно, родители
материально помогали, правда, детей у меня двое. А работаю я воспитателем в
детском саду, как и мечтала!
-
А вот и вторая записка, - продолжила чтение Лена: « Я буду военным, буду жить в
большом городе, женюсь на самой красивой женщине».
- Ой, да это же наш Николай, это точно он
написал! – воскликнула Наташа.
-Точно, моя записка, - подтвердил Николай.
-
Все точно так и сбылось: жена –
красавица, и живу в большом городе, а квартиру от государства получил. Детей
тоже двое, кстати, оба мальчика и оба отличника. Не
в меня, конечно, пошли, а в жену, у которой
школьная золотая медаль и вузовский красный диплом.
Чувствовалось,
что жена для Николая – особая гордость. Мы тоже все порадовались за него. А
Лена между тем раскрыла очередную записку:
«Учился я не очень. В институт мне не поступить. Пойду в армию, буду
Родину защищать».
-
Это слова Костика, - угадала я, но, посмотрев на взгляды бывших выпускников,
поняла, что узнали автора этих строк и они, узнали и почему-то опустили глаза.
- Читай дальше! – предложил Евгений.
- Да нет, ребята, постойте… а что с
Костиком? Почему его нет
на вечере
встречи? Что с ним? За все годы он так ни разу и не приехал, не зашел в школу,
-
я вспомнила, что в классе он был самым
добрым. Бывало, кто-нибудь из одноклассников сбежит с дежурства, а он, видя,
что я расстроилась, успокоит: «Да не переживайте! Я помою полы. Дома семья
большая, так что мне приходится все делать:
полы и посуду мыть, за младшим братом следить – я привычный!»
В школе вроде бы ничем особым не выделялся,
разве что шалил больше других… но так, без дерзости.
- Да спился он! Ходит, как бомж…А
впрочем, я уже несколько лет о нем ничего не слышу и
не знаю, где он и что с ним! - это голос
Александра. Он
основательно сидел за
столом (рядом бутылка дорогого коньяка), упитанный такой, уверенный в себе
мужчина, у которого наверняка все, как говорится, о кей. Такие люди идут по
жизни прямо, все у них хорошо, потому что точно знают, чего от жизни хотят. Я
сама по-хорошему завидую таким людям.
- Ну зачем ты так? – жалобный
голосок Наташи не остудил горячечного голоса Александра.
- Говорю, что знаю: спился! Как
вернулся с войны в Чечне, так и ушел в запой.
Несколько раз родители лечили – все бесполезно.
- Вы же дружили с ним! Может быть, надо было
чем-то помочь… хоть с работой, - у Наташи уже катились слезы.
- Я
ему… нянька что ли… - было заметно, что разговор этот Александру
неприятен.
- Что случилось с ним? –допытывалась
Наташа.
Но
Александр явно не хотел продолжать разговор, потому что
процедил сквозь зубы, как плюнул:
- Ничего не знаю. Сам вызвался идти
на войну. Пошел Родину защищать.
- Да он наши с вами задницы
прикрывал, чтобы мы нормально жили! – это опять голос Наташи.
- А Витька наш погиб в первые дни
войны, - староста шмыгнула носом, полезла в сумочку за платочком.
- Да, Витьки с нами нет и уже никогда не
будет. Пусть земля ему будет пухом! От призыва не уклонялся, не откупался, как
некоторые… сразу попал в самое пекло, в такую мясорубку… Я на похоронах был.
Мать так кричала! Мужики плакали, не выдерживали, а батя его на себя не был
похож, весь согнулся, все сидел у закрытого гроба и повторял одно и то же: «Как
же так, сынок?» – Такое горе хоть кого придавит! – сказал Николай, встал из-за
стола и
подошел к окну.
А
за
окном порошил февральский снег,
удивительный такой, серебристый, наверно, и мягкий, как подушка. Сказочным
покрывалом он укутывал крыши домов, деревья…В классе стояла пронзительная и
напряженная тишина, натянутая, как струна. И странным показалось и это общее
веселье, и стол с белоснежной скатертью, и доносившийся со второго этажа смех,
и даже наша долгожданная юбилейная
встреча.
Наташа
сосредоточенно очищала апельсин за апельсином и складывала их в кучку. Все
остальные следили за ее руками и молчали.
Когда был дочищен последний фрукт, она разломила апельсины на части
так, по-крупному, сложила их в тарелку и тихо
так попросила:
- А давайте их все съедим. Помните,
Витек так любил апельсины. Когда мне из Москвы отец привез
целую сумку, я Витька угостила, а он
смешно их ел, брызги летели в разные стороны,
ел и приговаривал: « Вот когда вырасту, то буду жить так, чтобы апельсины есть
каждый день». Ему тогда всего 13 лет было. Я с ним
до конца 10 класса за одной партой и сидела.
Ребята, а мы все-таки сволочи. Даже к его родителям за столько лет ни разу не
приехали.
- Николай, а
почему нам о похоронах не сообщили? Мы бы
приехали попрощаться, - спросила староста.
- Ну почему
же… Я сообщил кому смог, но у всех были
какие-то свои неотложные дела. И с погибшим Витьком класс не простился, и
Костику мы не
помогли, а ведь
большинство одноклассников живет здесь, многие из вас никуда и не уезжали.
Такие вот мы! – Николай резко повернулся к сидевшим за столом. – А помните, наш
класс считался самым дружным, самым сильным в учебе, самым веселым помните, как
мы поклялись на выпускном вечере, что
будем помнить друг друга, помогать, выручать в трудную минуту…записки вот эти
писали, мечтали!..
Он рывком сдернул куртку со спинки
стула и выскочил из класса. А мы остались в оглушающей тишине,
сидели вроде бы все вместе, а на самом деле
каждый был наедине со своими мыслями. Сидели и стыдливо смотрели на
горку очищенных ярко-оранжевых апельсинов. И
все последующие годы они
напоминают мне
о Витьке, о Костике, о том, как раскидывает жизнь вчерашних друзей-одноклассников,
о том, что мы так в школе до конца и не знаем, на какие поступки способны наши
дети, о том, что…
Вы не поверите: с той самой юбилейной встречи
с выпускниками я полюбила апельсины, вот никогда мне не нравился их вкус, а
потом… надо же…только появятся в продаже эти первые
фрукты – сразу же покупаю. Выложу несколько
штук на стол, очищу, разломлю на крупные куски, положу в тарелку горкой
и ем, ем так, чтобы брызги в разные стороны…
