Когда-то давно, когда деревья были маленькими, я любил давать своим ученикам графические диктанты. Идею эту нам подсказали еще в педвузе, на занятиях по методике преподавания биологии, и она казалась очень простой и гениальной. Посудите сами: надо всего лишь составить 10 фраз-утверждений по той или иной теме, каждую из них необходимо оценить с позиции «согласен я с услышанным или нет». Если да, ставишь «галочку», похожую на полукруг-улыбку и на утвердительный кивок, если нет – прочерк, как если бы зачеркнули эту фразу или отрицательно покачали головой.
В итоге у каждого ученика должен был получиться набор из десяти ответов, визуализированных в «галочках» и прочерках. Проверять эту «кардиограмму» было довольно просто, сравнивая ее с эталонным образцом. 9-10 совпадений – оценка «5», 7-8 – «4», 5-6 – «3», а дальше и так понятно. То есть, грубо говоря, если ты правильно ответил (согласился или не согласился) более чем на половину вопросов – это уже зачет, нет – увы.
«У взрослого человека трехкамерное сердце» (нет). «В лейкоцитах содержится белок гемоглобин» (нет). «Чтобы остановить артериальное кровотечение, необходимо наложить жгут выше раны» (да). «Стенки кровеносных сосудов образованы поперечнополосатыми мышцами» (нет). И так далее.
Тогда мне казалось, что это панацея. Придумать 10 фраз по каждому уроку особого труда не составляет, времени отнимает минимум, проверять полученные работы легко и просто, а значит, буквально на каждом занятии есть возможность опросить весь класс и выставить оценки. И, что самое главное, ребята такие диктанты любили. По крайней мере, мне так казалось.
…Потребовались годы, чтобы я понял, насколько сильно ошибался. Нет, конечно же, сам по себе графический диктант вполне имеет право на существование. Просто он не может и не должен применяться для всех сразу. Я требовал от ребят слишком многого (чтобы они продемонстрировали мне прочные знания по пройденному ранее или только что материалу) и думал, что если даю простые вопросы, то отвечать на них будет так же просто.
Однако я забывал, что дети бывают разные: одни соображают быстро, другие медленно. И хоть, давая диктант, каждое предложение читал медленно и внятно, причем трижды, все равно для кого-то требовалось прочесть не три, а пять раз. Или шесть. Опять же одни хорошо усваивают на слух, другим непременно нужно, чтобы то же самое было у них перед глазами в виде текстовой информации. Наконец, для некоторых детей сам по себе такой диктант, который, как оказалось, из всех учителей в школе проводил только я один, был стрессом, напрочь отключающим мозги. И единственным спасением было подсмотреть, какой значок поставит сосед или как отреагирует на слова учителя самый главный биолог в классе. Что, как нетрудно догадаться, сводило объективность данного средства опроса к минимуму.
…Я до сих пор вспоминаю об этом с грустью, хотя прошло уже более 20 лет. И утешаю себя единственной мыслью: при всей педагогической и психологической непродуманности описанного подхода (в моем исполнении) он позволил детям понять довольно банальную, хотя и очень важную, истину: в жизни бывают ситуации, когда от тебя требуется поступать вроде бы и самостоятельно, но делать, как все. И требовать с тебя будут, исходя вовсе не из приятной и гуманной мысли, что ты личность уникальная, самобытная, нестандартная, а из того, что ты обычный рядовой гражданин, который должен знать и уметь то, что от такого гражданина требуется. Переходить улицу на красный свет (да). Не стоять на краю платформы (да). Двигаясь по тротуару, придерживаться левой стороны (нет). Терпеливо ждать своей очереди, когда идет посадка в автобус (да). Доставать деньги или платежные карты только перед кассой (нет). И так далее.
И если ты в стрессовой ситуации стушевался, потерялся, смутился, делай так, как делает человек, которому ты доверяешь.
А для этого тебе просто нужно заранее выбрать такого человека.
